Медитация, устойчивость, ясность

Предисловие доктора Алана Уоллеса к ретриту по практике шаматхи, прошедшему 11 — 16 апреля 2014 года в Лондоне.

Перевод:

Дхарма предназначена для людей, не имеющих слепой веры в то, что смерть означает забвение, людей подлинно открытых к истинности – основывающейся на огромном количестве эмпирических свидетельств – того, что от реальности не укрыться: можно быть омраченными или неомраченными, но нельзя стать ничем. Такова жестокая истина, тяжкая истина – и именно с этой истиной столкнулся лицом к лицу уже Гаутама; когда он покинул свой дворец, существовало великое множество эмпирических свидетельств того, что люди достигали глубинных состояний самадхи, исследовали прошлые жизни, открывали непрерывность сознания от жизни к жизни; это было чем-то массовым.

Это не был фольклор; то была передовая созерцательная наука того времени, и Индия была мировым лидером – в большей степени, чем Китай, чем Греция, чем майя, больше, чем какая-либо иная цивилизация.

Индия – мать самадхи, а самадхи – ключ к постижению природы сознания и тому, чтобы для себя узнать, что насколько бы вам ни хотелось думать, что смерть означает простое устранение, это пустые мечтания, и что нет легкого способа сбежать от реальности – а в этом случае сама идея “пути” приобретает ошеломляющую значимость, огромную, почти непостижимую значимость, потому что если мы не можем просто сказать реальности “Нет, спасибо” — и выписаться, если такого варианта нет, понятие пути становится, возможно, самым важным понятием, которое когда-либо кому-либо приходило в голову.

Существует непрерывность сознания, сохранения сознания – а непрерывность, сохранение, присутствуют применительно ко всем остальным основополагающим элементам реальности: пространству, времени, материи, энергии (с пространством, временем и энергией вы можете осуществлять всевозможные вещи – но не можете обратить их в ничто). Аналогичным образом, люди множество, множество лет назад – и тысячи, тысячи раз –  обнаружили, что существует сохранение сознания, и мы здесь навсегда (или “застряли” навсегда) – мы здесь, и от реальности не сбежать: такого варианта нет.

Вы не обязаны со мной соглашаться; я не буду возражать. Тем не менее, такова истина.

Ламу Сопу Ринпоче, который является путеводным светочем этого центра (в отличие от места через дорогу, где таковым является Чарли Чаплин) как-то спросили: “Нужно ли для достижения просветления верить в реинкарнацию?”, и он сказал: “Нет, её нужно знать”. Вера – это просто; реализация достигается тяжелым трудом.

Итак, шаматха – служанка випашьяны, шаматха – служанка мудрости. “Лишь истина нас освободит”, но с истиной недостаточно пофлиртовать, недостаточно обрести мимолетные проблески, обрести интересные переживания и даже переживания памятные, даже переживания преображающие. Все эти вещи хороши, мне это известно – я, как бы это выразится, не абсолютно невежественен относительно ценности наличия значимых переживаний.

Тем не менее, великая инновация Будды – думаю, что это, возможно, беспрецедентная инновация в созерцательной культуре Индии, а в конечном итоге (вскоре после того), и его вклад в созерцательную культуру Азии (на 2500 лет), и, обобщенно, в последние два-три века или меньше века, также его вклад в мировую культуру (потому что глобальным буддизм по-настоящему стал относительно недавно) – это невероятная инновация относительно единения шаматхи и випашьяны.

Это единство между тем, чтобы сделать ум в высшей степени послушным, расслабленным, устойчивым и ясным, ради взращивания самадхи – однонаправленного, высокочастотного, в высокой степени острого и глубинно устойчивого внимания – и затем слить этот послушный ум с исследованием реальности, чтобы какое бы прозрение мы ни обретали, к какому бы прозрению мы ни приходили, мы могли погрузить свой ум в эти открытия, погрузить свой ум в это прозрение, чтобы прозрение проникло в ум и полностью его насытило, пронизало.

В точности как свет наполняет помещение, нет ни одной части вашего ума, которая не была бы охвачена прозрением, так что омрачения ваши никогда не вернутся. Это как если бы прозрение зашло настолько далеко, что иллюзиям никак не вернуться. Вы с корнем их отсекли; и в этом, на самом деле, и состояло открытие Будды: в том, что если вы хотите отсечь свои умственные омрачения с корнем, если вы хотите рассеять завесы своего ума, чтобы они никогда не возвращались, есть лишь одно решение, лишь один путь – меня ужасает эта фраза, но иногда она полезна – лишь один путь, и он – в постижении реальности такой, какая она есть, но с такой подготовкой ума, чтобы при обретении этой реализации она полностью насытила ваш ум.

Итак, есть ли у буддизма монополия на шаматху и випашьяну? Нет. Когда Будда только явился, ответ, вероятно, был положительным, но индуизм не стоял на месте в последнии 2500 лет: традиции веданты, традиция йоги и так далее. Христианство 2500 лет назад даже не существовало, но оно обладает огромной глубиной. В христианской традиции шаматха существует – гарантирую, могу показать где. Также встречается и випашьяна, она встречается. Итак, я вел подробные обсуждения этой темы с Его Святейшеством Далай-ламой – он мой коренной гуру, источник моих учений, мое главное вдохновение – и он сказал: “Нет, шаматха и випашьяна безусловно встречаются в не-буддийских традициях”.

И потому его видение – его видение, которое он очень четко мне изложил – в том, чтобы создать один центр, а, в идеале, и целую сеть центров, которые предназначены для того, чтобы по-настоящему сосредоточиться на этих ключевых темах: шаматхе для того, чтобы сделать ум послушным, випашьяне для исследования природы реальности с этой опытной точки зрения, от первого лица. Однако его видение – которому, на самом деле, нет аналогов (мне неизвестен никто кроме меня самого как его ученика, кто продвигал бы эту идею) – состоит в том, чтобы собрать вместе адептов из разных великих созерцательных традиций этого мира, традиций, у которых есть собственные версии шаматхи и випашьяны: даосов, суфиев, христиан, индусов и так далее.

Собрать их вместе не для диспутов, не для того, чтобы они друг друга обращали, но в духе духовного братства; и искать эту общую основу, смотреть, чему мы друг у друга можем научиться – но при этом доходя до самого ядра наших традиций. Иными словами, его видение – мое собственное видение просто как его ученика – не в том, чтобы “Давайте-ка создадим новую религию. 10% буддизма, 15% того, 20% этого” – не в этом! Я просто буддист на 100%; я отыскал свой путь и счастлив на своем пути – так же как и некоторые из самых дорогих моих друзей, практикующих христианство. Они не стремятся к тому, чтобы стать буддистами на 10% или 40%; они христиане на 100%, но при этом мы, безусловно, являемся друзьями по Дхарме, потому что есть нечто более глубокое, чем различие между той или иной традицией; и шаматха и випашьяна действительно доходят до самой сути.

В этом нет никаких сомнений; тем из вас, кто изучал ламрим, достаточно вернутся и снова изучить свой ламрим, и вы увидите что Цонкапа, великий Цонкапа утверждал: “Такова сущность всей буддийской медитации”. Это фундамент, это ядро – шаматха и випашьяна; и отсюда проистекают все производные: стадия зарождения, завершения, махамудра и т.д., и т.д. – все они проистекают отсюда.

Итак, почему же я здесь, почему я перелетел через континент, перелетел через Атлантику, что стащило меня с подушки, вытащило из ретрита? Те из вас, кто ищут путь, стремятся к пути. Иными словами, если вы последователь Будды, то действительно стараетесь идти по стопам Будды. Если здесь есть последователи других традиций – христианства, индуизма или любой другой иной – я очень вам рад. Если я хоть как-то могу обогатить вашу практику – как христиан, как индусов – то я очень рад; тогда мое время будет проведено с пользой, я счастлив буду здесь находиться.

Но я здесь для тех, кто ищет путь, стремится к пути – в этом-то всё и дело. Есть бесчисленное множество замечательных медитативных практик: буддийских и небуддийских, тхеравадинских, дзенских, гелугпинских, ньингмапинских и так далее, и так далее – хороших практик столь много: наделенных смыслом, глубоких, преображающих, подлинных. Однако с уверенностью скажу о буддийской традиции: ни одна из этих практик, будь то ламрим, или взращивание бодхичитты или постижения пустотности, или махамудра, или дзогчен, или стадия зарождения, или стадия завершения – здесь много жаргонизмов, но некоторые знают, о чем речь – ни одна из этих практик не принесет предполагаемого плода, ни одна не будет доведена до кульминации без достижения шаматхи.

Эти практики не станут необратимыми, и такова сама природа пути – в противоположность простой практике Дхармы. Путь подразумевает, что вы выдвигаетесь из Лондона в Каир или из Лондона в Нью-Йорк – но вы не парите над серединой Атлантики, переходя к нарезанную кругов, или над Средиземным морем. “Я лечу в Каир, но за последнии 3 века ничуть не продвинулся – зато я уж точно нарезаю круги!”.

Именно это с вами и происходит – круговые маневры: есть эти замечательные практики, и мы посещаем такой-то ретрит по шаматхе, сякой ретрит, и еще один ретрит, выполняем эту практику, трехлетний ретрит и что угодно еще, и… – но где же ваш путь? Где нечто необратимое, нечто невозвратное – ведь именно ради этого Будда и оставил свой дом: чтобы достичь чего-то необратимого. Он оставил дом не ради того, чтобы практиковать Дхарму: Дхарму он бы мог практиковать и дома, все это знаем. Ему это было известно. Но как осуществить необратимое преображение, очищение и освобождение своего ума – не только на эту жизнь, но и на все жизни последующие, на все последующее существование? Так, чтобы произошло что-то, от чего нет возврата.

Сама по себе шаматха, как вам скажут все подлинные буддийские учителя, одна лишь шаматха, ничего особенного не представляет. Откровенно говоря, ничего особенного – и вот мы собрались на шесть дней, чтобы практиковать нечто “не особенное”, непримечательное. Тем не менее, я здесь не для того, чтобы учить одной лишь шаматхе, так же как не учил одной лишь шаматхе Будда. Как утверждал Дуджом Лингпа  – я еще сошлюсь на него, это один из великих мастеров Дзогчен XIX века: если вы достигаете шаматхи, полностью достигаете шаматхи – и только и этого и достигаете, потому что можно впасть в беспечность: вы пребываете в состоянии блаженства, ваш ум светоносен, столь спокоен, безмятежен, свободен от концепций, и вы думаете “О, мне это нравится – на самом деле, отчего бы не назвать это махамудрой!” – если только этого вы и достигаете, вы ни на волосок не продвинулись по пути к просветлению. Вы вошедший в поговорку “человек нигде” Beetles – вы ни тут, ни там; маленький узелок в сансаре – ничего примечательного.

Не для этого я приехал, не для этого пересек Атлантику, а для тех из вас, кто ищет пути и признает: шаматха может попросту играть незаменимую роль в качестве служанки бодхичитты, служанки вашего отречения, служанки вашей медитации на пустотности, махамудры, дзогчен, стадий зарождения и завершения. Для тех, кто ищет путь, я и подумал: “Что ж, это достаточно хороший повод выйти из медитации”.

Ведь можно многое сказать о передаче: о том, чтобы действительно получить наставления, а не просто послушать запись или почитать книжку. Значительная часть этого, следует сказать со всей откровенностью – в том, что я, на самом деле, ощущаю безграничную благодарность, невыразимую благодарность по отношению к своим собственным учителям. Вот мой главный учитель – [Будда] – но также и Его Святейшество Далай-Лама и многие другие, у которых я прохожу подготовку уже 44 года; и мне попросту никак не отплатить за их доброту, иначе как применяя их учения на практике – а часть этого, часть моей практики в том, чтобы стремиться поделиться учениями, насколько я на то способен.

Именно поэтому я и здесь; такова моя мотивация. Какова бы из этих вариантов, всего этого спектра, ни была ваша мотивация, я рад вам послужить – но в особенности послужить тем, кто ищет пути и признает ту малую, но незаменимую – в общей картине – роль, которую может играть шаматха. Именно для вас я и вышел из ретрита – на какое-то время.